Баикина Е.А.

БАИКИНА ЕЛЕНА АЛЕКСАНДРОВНА

   Историк, журналист, поэт и прозаик, член Союза писателей России. Родилась в 1969 году в посёлке им. М.И. Калинина Ветлужского района Нижегородской области. Здесь провела детство, окончила среднюю школу. Затем училась в Нижегородском государственном университете им. Н.И. Лобачевского на историческом факультете. По окончании 10 лет работала учителем в школе в родном поселке.
   В 2001 переехала в Выксу. Расставшись с системой образования, решилась реализовать давнюю мечту – попробовать себя в профессиональной журналистике. Работала журналистом в ряде нижегородских изданий и на радио. Руководила созданным самой информационным агентством.
   Стихи начала писать еще в детстве. В разные годы ее произведения печатались на страницах Ветлужской районной газеты «Ленинское знамя». Участница различных фестивалей областного и российского значения. Стихи Е. Баикиной публиковались в альманахах «Ока литературная», «Болдинское братство» и др.
   В 2007 году вышел персональный сборник ее поэзии «Обратный билет». В том же году Е. Баикина была принята в Союз писателей России. В 2014 году выпущен еще один сборник стихов  "Настоящее".
   Елена Баикина - бессменный руководитель литературного объединения «Слово», созданного в 2003 году и действующего на базе Выксунской районной библиотеки.
   В родном посёлке Елена бывает не часто, но старается ежегодно его посещать.

 

ГОД ОТ ГОДА ВЕТШАЮТ ДЕРЕВНИ

Год от года ветшают деревни.
Вон, остались одни старики.

Ветер треплет макушки сирени,
Да гоняет туман у реки.

Что ему, бедолаге, не спится?
Из потехи в деревне теперь –
Петушок на оржавленной спице,
Да изорванных штор канитель.

Жутковато скрипят половицы,
Дом зарылся в бурьян с головой.
Над забытой в углу рукавицей
Плачет в голос старик-домовой.

С каждым годом все тише в народе
Песня русская хлебных полей.
Обвалился последний колодец
В горемычной деревне моей.

 

И ДОБЛЕСТИ, И ПОДВИГИ, И СЛАВУ…

И доблести, и подвиги, и славу
Мне этот бой отчаянный сулил.
…Дракон, дыхнув, мне прикурил сигару
Уселся рядом и заговорил!
- Ты меч-то опусти, чай, не игрушка,
Придут, напачкают, намусорят… шалман!
Ты подойди, я пошепчу на ушко.
Она, поди, кричала вслед: «Шарман!
Ступай, убей его! Он изверг, нечестивец,
Всех девушек в округе истребил!»
Да мне на девок – тьфу! Скажи на милость,
Нет, честно мне скажи – вот я дебил?
Убогий я или умалишенный,
Чтоб мне за девками охотиться? Смешно!
Они с утра нажрутся каши пшенной,
А у меня с нее изжога. Я пошел!
Да не хватай ты меч! Слыхал про Брута?

Он тоже после всем кричал, что не хотел…
Принцессу любишь? Ты приехал утром,
Когда ты полюбить ее успел?
А ты ее видал при ярком свете?
Она кривая, выбит левый клык,
И после упражнения в балете
Она хромает. Ну, король привык,
А ты-то парень, молодой, красивый,
На кой тебе полцарства? Взял коня
И ну гулять, покуда хватит силы.
А он – жениться! Вот возьми меня.
Свободен, независим, интересен,
И я тебе скажу не покраснев,
Что если уж приспичило принцессу –
Да беспроблемно! Послезавтра съем…
Мы третий день с драконом пьем в пещере.
Запасов хватит тут принцесс на сто.
Гадаем: не послать ли за Кощеем.
Он парень славный. Тоже холостой.

 

БОЛДИНСКАЯ ОСЕНЬ

Осень рыжих зайчиков водит в поводу.
Собираю яблоки в Болдинском саду.
Налилась антоновка, нынче самый сок,
Подставляет солнышку золоченый бок.
Крупная да нежная, зерна напросвет,
Расскажи-ка, яблонька, помнишь или нет
Как по саду хаживал барин налегке,
Слушал песни девичьи с поля вдалеке.
Как гнала бессонница мысли на листок,
Как холерным заревом бластился восток,
Как рвалась разъятая надвое душа…
Но деревня здешняя прелесть хороша.
Яблоки на блюдечке, слякоть за окном –
Дышится свободно и пишется легко.

 …Бьет трава высокая Анну по ногам,
Глушит думу горькую чаркой Вальсингам,

Ежится Евгений – холодно в груди,
А вчера с черешнею Белкин заходил…
Будто с ветки яблоки падали слова,
Золотая осень – дивная пора.
Карантин, кордоны – все не в счет, пиши!
Вот она, свобода болдинской глуши.
Пусть хлопочут бесы на исходе дня,
Торжествует «жизни мышья беготня».
Медленно по белому мостику иду.
Болдинская осень. Яблоки в саду…

 

ВЕСЕННИЙ ВАЛЬС

Это будет весна,
Это будет четверг,
Солнце рыжим котенком уйдет на ночлег,
ты увидишь, как день
разбивается звездами
в старом пруду.
Для того, кто боится остаться один
В этом городе выцветших серых витрин
Мы станцуем с тобою
На площади
Вальс
Отводящий беду.

Ветер гладит кусты
На пустом берегу,
Желтоглазый тоскует фонарь: «Убегу!
В дивный край,
Где печальные тучи
Не прячут сестрицу-луну!»
Раз-два-три, раз-два-три,
сердце бьется не в такт,
Для того, кто решится и сделает шаг,
Мы станцуем с тобою
На площади
Вальс
Разгоняющий тьму.

Это будет четверг,
Это будет весна.
Город спит, только этим двоим не до сна
Утром стихнет мелодия
Первых несмелых дождей,
А сейчас
Плавных линий ложится незримая вязь

Растворяется в воздухе память о нас,
Этот танец на площади
Медленный,
Медленный,
Медленный
Вальс.

 

НА МОГИЛЕ НЕИЗВЕСТНОГО СОЛДАТА

На могиле неизвестного солдата
Я уже давно не прячу слез.
В сером камне выбитые даты,
Караул склонившихся берез…
 Подмосковье, Брест или Воронеж –
Тех могил и сердцем не объять,
А в какой из них мой дед схоронен
Вряд ли доведется мне узнать.
Ясноглазый, ласковый…
Когда-то
Безымянно в эту землю врос.
На могиле неизвестного солдата
Я уже давно не прячу слез.

 

БАБУШКА

Деревня радостью своей переполнялась.
«Ивановна! Не балуй! Отворяй!»
А та в сенях без памяти валялась,
Все выкричав в беснующийся май,
Кляня святых, что ей не порадели,
Свой век, что ей вдовицей вековать,
А пятеро во все глаза глядели
Как бьется обезумевшая мать.

Она не говорила нам про деда,
Что молодо глядел из-за стекла,
Но в светлый праздник с именем Победа
Ни разу пирогов не испекла…

 

ПАМЯТИ…

Мы плакали, влюблялись и болели,
Вставали по ночам, просили пить.

А после, уезжая на неделю
Привычно забывали позвонить.
Они прощали, верили, жалели,
Шептали: "Ладно, мы уж как-нибудь",
Сводя концы с концами еле-еле,
Украдкой нам совали лишний рубль.
А мы искали новые затеи,
И лишь однажды в череде хлопот,
Забросив все дела, стремглав летели,
Чтобы успеть поцеловать их в лоб.
Но, привыкая к ноющим на ветер
И временем зализанным рубцам,
Торопимся отдать растущим детям,
Что задолжали мамам и отцам.